Неточные совпадения
— И думаю, и нет. Только мне ужасно хочется. Вот постой. — Она нагнулась и
сорвала на краю дороги дикую ромашку. — Ну, считай: сделает, не сделает предложение, — сказала она, подавая ему
цветок.
Он смотрел на нее, как смотрит человек на сорванный им и завядший
цветок, в котором он с трудом узнает красоту, за которую он
сорвал и погубил его.
Она как
цветок, которого лучший аромат испаряется навстречу первому лучу солнца; его надо
сорвать в эту минуту и, подышав им досыта, бросить на дороге: авось кто-нибудь поднимет!
— Вот мы и у пристани! Если вам жарко — лишнее можно снять, — говорил он, бесцеремонно сбрасывая с плеч сюртук. Без сюртука он стал еще более толстым и более остро засверкала бриллиантовая запонка в мягкой рубашке.
Сорвал он и галстук, небрежно бросил его на подзеркальник, где стояла ваза с
цветами. Обмахивая платком лицо, высунулся в открытое окно и удовлетворенно сказал...
Раскрашенный в
цвета осени, сад был тоже наполнен красноватой духотой; уже несколько дней жара угрожала дождями, но ветер разгонял облака и,
срывая желтый лист с деревьев, сеял на город пыль.
Едва мы взошли на холм и сели в какой-то беседке, предшествующей кумирне, как вдруг тут же, откуда-то из чащи, выполз ликеец,
сорвал в палисаднике ближайшего дома два
цветка шиповника, потом сжался, в знак уважения к нам, в комок и поднес нам с поклоном.
Нюрочка всю дорогу щебетала, как птичка. Каждая горная речка, лужок, распустившаяся верба — все ее приводило в восторг. В одном месте Тишка соскочил с козел и
сорвал большой бледножелтый
цветок с пушистою мохнатою ножкой.
Как ты посмел
сорвать в моем саду мой заповедной, любимой
цветок?
Захотелось ей осмотреть весь дворец, и пошла она осматривать все его палаты высокие, и ходила она немало времени, на все диковинки любуючись; одна палата была краше другой, и все краше того, как рассказывал честной купец, государь ее батюшка родимый; взяла она из кувшина золоченого любимый цветочик аленькой, сошла она в зеленые сады, и запели ей птицы свои песни райские, а деревья, кусты и
цветы замахали своими верхушками и ровно перед ней преклонилися; выше забили фонтаны воды и громче зашумели ключи родниковые; и нашла она то место высокое, пригорок муравчатый, на котором
сорвал честной купец цветочик аленькой, краше которого нет на белом свете.
Что мне в них —
Я молод был;
Но
цветовС тех брегов
Не
срывал,
Венков не вил
В скучной молодости...
Все повернули назад. В перелеске m-lle Прыхина опять с каким-то радостным визгом бросилась в сторону: ей, изволите видеть, надо было
сорвать росший где-то вдали
цветок, и она убежала за ним так далеко, что совсем скрылась из виду. M-me Фатеева и Павел, остановившись как бы затем, чтобы подождать ее, несколько времени молча стояли друг против друга; потом, вдруг Павел зачем-то, и сам уже не отдавая себе в том отчета, протянул руку и проговорил...
— Жаворонок! — Серые глаза Софьи ласково разгорались, и тело как будто поднималось от земли навстречу музыке, невидимо звеневшей в ясной высоте. Порою она, гибко наклоняясь,
срывала полевой
цветок и легкими прикосновениями тонких быстрых пальцев любовно гладила дрожащие лепестки. И что-то напевала, тихо и красиво.
Александр долго не мог отвести глаз от нее и почувствовал, что по телу его пробежала лихорадочная дрожь. Он отвернулся от соблазна и стал прутом
срывать головки с
цветов.
Только гораздо позже вспоминаешь их и жалеешь о них, как о
цветке, который — не удержался —
сорвал нераспустившимся и потом увидел на земле завялым и затоптанным.
— И у меня дно видно. Плохо, брат. Всю жизнь эстетиками занимались да
цветы удовольствия
срывали, а теперь, как стряслось черт знает что, — и нет ничего!
— Не сегодня, боярыня, а в семик и троицын день заплетают русалки косы. На Ивана Купала они бегают с распущенными волосами и отманивают людей от папоротника, чтобы кто не
сорвал его
цвета.
Когда я подошел ближе, я узнал в кустике такого же «татарина», которого
цветок я напрасно
сорвал и бросил.
…А ведь странно, однако, что я до сих пор, до двадцати лет, никого не любила! Мне кажется, что у Д. (буду называть его Д., мне нравится это имя: Дмитрий) оттого так ясно на душе, что он весь отдался своему делу, своей мечте. Из чего ему волноваться? Кто отдался весь… весь… весь… тому горя мало, тот уж ни за что не отвечает. Не я хочу: то хочет. Кстати, и он, и я, мы одни
цветы любим. Я сегодня
сорвала розу. Один лепесток упал, он его поднял… Я ему отдала всю розу.
Она
сорвала ветку боярышника с пышным гнездом белых
цветов и воткнула себе в волосы. Мы медленно пошли по тропинке, чуть розовевшей на вечернем солнце.
Он отбросил
цветок, уже измятый,
сорвал другой и оглянулся, тихо продолжая...
— На днях, — сказала она, — я прочла «Хаджи-Мурата», и в полном восторге, но самое сильное впечатление произвело на меня начало — описание репея. Ведь это первый
цветок, который я захотела
сорвать. Мне было тогда четыре года. Он вырос как раз перед нашим окном, на старом кладбище. Я вылезла из окна, в кровь исколола руки, а все-таки
сорвала.
Василиса Перегриновна. Вот все-то так со мной. Моченьки моей нету! Все сердце изболело. Мученица я на этом свете. (
Срывает с сердцем
цветок и обрывает с него лепестки). Кажется, кабы моя власть, вот так бы вас всех! Так бы вас всех! Так бы вас всех! Погоди ж ты, мальчишка! Уж я тебя поймаю! Кипит мое сердце, кипит, ключом кипит. А вот теперь иди, улыбайся перед барыней, точно дура какая! Эка жизнь! эка жизнь! Грешники так в аду не мучаются, как я в этом доме мучаюсь. (Уходит).
Так муза, легкий друг мечты,
К пределам Азии летала
И для венка себе
срывалаКавказа дикие
цветы.
Профессор
сорвал одним взмахом галстук, оборвал пуговицы на сорочке, побагровел страшным параличным
цветом и, шатаясь, с совершенно тупыми стеклянными глазами, ринулся куда-то вон. Вопль разлетелся под каменными сводами института.
Как пери спящая мила,
Она в гробу своем лежала,
Белей и чище покрывала
Был томный
цвет ее чела.
Навек опущены ресницы…
Но кто б, о небо! не сказал,
Что взор под ними лишь дремал
И, чудный, только ожидал
Иль поцелуя иль денницы?
Но бесполезно луч дневной
Скользил по ним струей златой,
Напрасно их в немой печали
Уста родные целовали…
Нет! смерти вечную печать
Ничто не в силах уж
сорвать!
И, словом, лишь умом в поверхности блистать,
В познаниях одни только
цветы срывать...
Юноши, осыпанные
цветами роскоши, среди столицы усыпленные негою, при первом звуке Марсовой трубы пробуждались,
срывали с себя венки Граций и стремились на поле чести искать опасностей и венков лавровых.
Срывая для него весенний луговой
цветок или садовый летний плод, она всегда говорила: «Бог дает нам
цветы, бог дает нам плоды!» — «Бог! — повторил однажды любопытный младенец.
Он забылся и перестал думать обо всем, и даже о втором
цветке, который нужно было
сорвать.
Он
сорвал этот
цветок, потому что видел в таком поступке подвиг, который он был обязан сделать.
Осмотревшись и не заметив сторожа, стоявшего сзади него, он перешагнул грядку и протянул руку к
цветку, но не решился
сорвать его.
—
Сорвите мне этот
цветок, вот этот… какой хорошенький! — Маша полюбовалась им и вдруг, быстро высвободив свою руку, с заботливой улыбкой начала осторожно вдевать гибкий стебелек в петлю Кистерова сюртука. Ее тонкие пальцы почти касались его губ. Он посмотрел на эти пальцы, потом на нее. Она кивнула головой, как бы говоря: можно… Кистер нагнулся и поцеловал кончики ее перчаток.
Кругом листков рубежки, а из нее на середине стволик, тощий, прекрасен, а
цвет у него желт; и как отцветет, то пух станет тапочкою, а как пух сойдет со стволиков, то станут плешки; а в корне и в листу и в стволике, как
сорвешь, в них беленько».
Что делает теперь любезный патер
Соррини? — верно, он уж
сорвалЦветок невинности и наслажденья!..
Пришлет ли он еще подарок мне,
Его сотруднице!.. конечно, он пришлет;
Мне кажется, что начинаю я
Жалеть о бедной жертве сластолюбья!
А я была ведь главною причиной?
О! совесть! для чего терзать меня
Некстати? — прежде бы терзала;
Теперь помочь едва ли могут люди!
Скоро темная точка на горной тропе исчезла… Наши лошади бежали опять колеями якутской дороги,
срывая сочную траву с луговыми
цветами…
То как будто наступали для него опять его нежные, безмятежно прошедшие годы первого детства, с их светлою радостию, с неугасимым счастием, с первым сладостным удивлением к жизни, с роями светлых духов, вылетавших из-под каждого
цветка, который
срывал он, игравших с ним на тучном зеленом лугу перед маленьким домиком, окруженным акациями, улыбавшихся ему из хрустального необозримого озера, возле которого просиживал он по целым часам, прислушиваясь, как бьется волна о волну, и шелестевших кругом него крыльями, любовно усыпая светлыми, радужными сновидениями маленькую его колыбельку, когда его мать, склоняясь над нею, крестила, целовала и баюкала его тихою колыбельною песенкой в долгие, безмятежные ночи.
Уж не помню, о чем мы с ней говорили; но она поминутно отсылала меня под разными предлогами: то просила
сорвать ей
цветок, то посмотреть, кто едет верхом по соседней аллее.
А ведуны да знахарки об иных травах мыслят: им бы сыскать радужный, златоогненный
цвет перелет-травы, что светлым мотыльком порхает по лесу в Иванову ночь; им бы выкопать корень ревеньки, что стонет и ревет на купальской заре, им бы через серебряную гривну
сорвать чудный
цвет архилина да набрать тирлич-травы, той самой, что ведьмы рвут в Иванову ночь на Лысой горе; им бы добыть спрыг-траву да огненного
цвета папоротника [Череда — Bidena tripartita.
Немного часов остается до полночи, когда на одно мановенье тот чудный
цветок распускается. Только что наступит полночь, из середины широколистного папоротника поднимается цветочная почка, шевéлится она, двигается, ровно живая, и вдруг с страшным треском разрывается, и тут является огненный
цвет… Незримая рука тотчас
срывает его… То «цвет-огонь», дарованный богом Ярилой первому человеку… То — «царь-огонь»…
Надвинулись сумерки, наступает Иванова ночь… Рыбаки сказывают, что в ту ночь вода подергивается серебристым блеском, а бывалые люди говорят, что в лесах тогда деревья с места на место переходят и шумом ветвей меж собою беседы ведут…
Сорви в ту ночь огненный
цвет папоротника, поймешь язык всякого дерева и всякой травы, понятны станут тебе разговоры зверей и речи домашних животных… Тот «цвет-огонь» — дар Ярилы… То — «царь-огонь»!..
Они
срывают цвет-огонь, они напускают ужасы, страсти и напасти на смельчака, что пойдет за ним в заветную Иванову ночь…
Вот выдалась прогалинка. Будто розовыми шелковыми тканями покрыта она. То сон-трава [Сон-трава, сонуля, дрема — Viscaria vulgaris.] подняла кверху
цветы свои. Окрайны дороги также сон-травой усыпаны. Бессознательно
сорвал один
цветок Василий Борисыч. Он прилип к его пальцам.
— А захочет молодец судьбу свою узнать, пожелает он увидеть во сне свою суженую — подложить ему под подушку липкий цветочек этой травы. Всю судьбу узнает во снях, увидит и суженую… Не
сорвать ли про тебя, Василий Борисыч?.. Так уж и быть, даром что бесовский
цвет, ради тебя согрешу,
сорву.
— С победой… Еще одна такая поездка, и, клянусь прахом моих благородных предков, с этого
цветка я
сорву лепестки.
По одному тому, что хорошее намерение высказано, уже ослаблено желание исполнить его. Но как удержать от высказывания благородно-самодовольные порывы юности? Только гораздо позже, вспоминая их, жалеешь о них, как о
цветке, который не удержался,
сорвал не распустившимся и потом увидел на земле завялым и затоптанным.
Когда огурцы растут в парниках, где ветра нет, тогда люди сами
срывают один
цветок и накладывают на другой, чтобы цветовая пыль попала на плодовой
цветок и была бы завязь. Пчелы и другие насекомые иногда переносят на лапках пыль с
цветка на
цветок, но больше всего пыль эту переносит ветер. Если бы не было ветра, половина растений была бы без семени.
И много роз взрастил Он в нем…
Он трижды в день их поливал,
Чтоб сплесть венок себе потом.
Когда же розы расцвели,
Детей еврейских созвал Он.
Они
сорвали по
цветку,
И сад был весь опустошен.
— Чего-чего вы не знаете, Антон Пантелеич! А поглядишь на вас спервоначалу — как прибедниваетесь! Ну, вот былинка! — Теркин
сорвал стебелек с
цветом и подал Хрящеву. — Я ее с детства знаю и попросту назову, а вы, поди, наверное и по-латыни скажете…
Она бросила оборванный
цветок,
сорвала другой и начала считать старательнее, делая чуть слышные придыхания...
Она
сорвала еще
цветок, но больше не ощипывала, а загляделась на свою ручку. Ей она показалась смешной, почти уродливой. Но гость — это она заметила — раза два кинул боковой взгляд на ее руки, когда она держала ими нож и вилку.